Под грудой книг и словарей,
грызя премудрости гранит,
вдруг забываешь, что еврей;
но в дверь действительность звонит.

Хотя душа в блаженстве созерцанья пребывает,
Смотреть не смей-красивая она, но не тебе цветёт.
Ведь взгляд запретный, дьявольской стрелой летая,
Всегда яд страсти и порока на себе несёт.

Еще я много напишу
и многое скажу,
пока плывет прозрачный шум
под светлый абажур.

Не меценат, а денежный плебей
чуждался безрублёвости моей
гораздо чаще, чем в его рублёвости
нуждался я, кому не до рублей.

Ах, какие бы деньги
Возвращались потоком,
Если б с совестью сделки
Облагались налогом!