Года промчатся быстрой ланью, укроет плоть суглинка пласт, и Бог-отец могучей дланью моей душе по жопе даст.
Не в том беда, что одинок, а в ощущеньях убедительных, что одинок ты - как челнок между фрегатов победительных.
Мы в ранней младости усердны от сказок, веющих с подушек, и в смутном чаянье царевны перебираем тьму лягушек.
С тоской копаясь в тексте сраном, его судить самодержавен, я многим жалким графоманам бывал сиятельный Державин.
Наступила в судьбе моей фаза упрощения жизненной драмы: я у дамы боюсь не отказа, а боюсь я согласия дамы.