Летит по жизни оголтело,
бредет по грязи не спеша
мое сентябрьское тело,
моя апрельская душа.

Он был заядлый либерал,
полемизировал с режимом
и щедро женщин оделял
своим заветным содержимым.

- Каждый, кто в России правил,-
Конституцию оставил.
- Подождем еще одной.
Нам бы лишь бы выходной!

Жена ушла. От сына нет ни строчки.
Цепочка нескончаемая бед.
Одно лишь в жизни утешенье — дочка
Соседская. Ей девятнадцать лет.

Подумав к вечеру о вечности,
где будет холодно и склизко,
нельзя не чувствовать сердечности
к девице, свежей, как редиска.