Весна сняла обузу снежных блузок с сирени, обнажившейся по пояс, но я уже на юных трясогузок смотрю, почти ничуть не беспокоясь.
Такие дни ещё настанут: лев побежит от муравья, злословить люди перестанут, навек табак оставлю я.
В автобусе тепло и сыро, Дыханье "свежее" и смех, Мы все в нём отраженье мира, Который дан один на всех.
Немолод и не знаменит, Герой не вашего романа. Сижу я, словно паразит На тощем теле Губермана.
Нет, я не знал забавы лучшей, чем жечь табак, чуть захмелев, меж королевствующих сучек и ссучившихся королев.