Евреев не браню, Но с ними трудно жить: Еврей не ест свинью, Но может подложить.
В повадках светит седина, в зубах - нехватка до комплекта, душа проедена до дна свирепой молью интеллекта.
Вот женщину я обнимаю, она ко мне льнет, пламенея, а Ева, я вдруг понимаю, и яблоко съела, и змея.
Я в сортир когда иду среди ночи, то плетется мой Пегас по пятам, ибо дух, который веет, где хочет, посещает меня именно там.
В объятиях водки и режима лежит Россия недвижимо, и только жид, хотя дрожит, но по веревочке бежит.