Уходит под воду Венеция, кривая башня славит Пизу. И с грустью вижу свой конец и я во всём, что так стремится книзу...
Леса Амазонки, большой водоем, зеленая гадина плавает в нем. Какой-то туземец попить захотел, давно крокодил так сытно не ел
Русский холод нерешительно вошел в потепления медлительную фазу; хорошо, что нам не сразу хорошо, для России очень плохо все, что сразу.
Так ли уж совсем и никому? С истиной сходясь довольно близко, все-таки я веку своему нужен был, как уху зубочистка.
Видно, век беспощадно таков, полон бед и печалей лихих: у России - утечка мозгов, у меня - усыхание их.