Снег падал, лёгок и пушист, неся ангину сотням глоток. Я мёрз, дрожа, как фетишист над грудой ношеных колготок!..
Рубить учились правду мы с размаху, Неслись в галоп, стояли на краю. Готовы были голову на плаху, Но не свою...
Полны палёным алкоголем Российских лавок закрома. И ждут участников застолий Больница, кладбище, тюрьма.
С утра до тьмы Россия на уме, а ночью - боль участия и долга; неважно, что родился я в тюрьме, а важно, что я жил там очень долго.
Нам жены учиняют годовщины, устраивая пиршество народное, и, грузные усталые мужчины, мы пьем за наше счастье безысходное.