Любви горенье нам дано
и страсти жаркие причуды,
чтобы холодное вино
текло в нагретые сосуды.

Где Бахрам отдыхал, осушая бокал,
Там теперь обитают лиса и шакал.
Видел ты, как охотник, расставив калканы,
Сам, бедняга, в глубокую яму попал?

Знакома всем глухая робость,
когда у края вдруг шатает:
нас чувство тихо тянет в пропасть,
но разум за руку хватает.

Я много колобродил и грешил,
презревши воздаяния опасность,
а многое сумел и совершил
единственно, чтоб выяснить напрасность.

Везде, где, не зная смущения,
историю шьют и кроят,
евреи - козлы отпущения,
которых к тому же доят.