Подлинным по истине томлениям плотская питательна утеха, подлинно высоким размышлениям пьянство и обжорство - не помеха.
Все это кончилось, ушло, исчезло, кануло и сплыло, а было так нехорошо, что хорошо, что это было.
Я книжный червь и пьяный враль, а в мире празднуют верховность широкоплечая мораль и мускулистая духовность.