А возгораясь по ошибке,
я погасал быстрее спички:
то были постные те рыбки,
то слишком шустрые те птички.

У страха много этажей,
повадок, обликов и стилей,
страх тем острее, чем свежей,
и тем глубинней, чем остылей.

Мне потому легко гордиться
лицом народа своего,
что не боюсь я вслух стыдиться
обильных мерзостей его.

Немолод и не знаменит,
Герой не вашего романа.
Сижу я, словно паразит
На тощем теле Губермана. 

Небо сердцу шептало: "Я знаю - меня
Ты поносишь, во всех своих бедах виня.
Если б небо вращеньем своим управляло -
Ты бы не было, сердце, несчастным ни дня!"