Я б устроил в окрестностях местных,
если б силами ведал природными,
чтобы несколько тварей известных
были тварями, только подводными.

Я был везунчик и счастливчик,
судил и мыслил просвещенно,
и не один прелестный лифчик
при мне вздымался учащенно.

Спокойно слушая наказ, 
я голову склонял не раз, 
молчал, воды набравши в рот,
а делал все наоборот. 

Везде цветя на все лады
и зрея даже в лютой стуже,
евреи - странные плоды:
они сочней, где климат хуже.

В море жизни кипящем искусство, как штиль, -
я на рейде стою после гибельных миль.
Небеса с Океаном слились в поцелуе,
и не хочется чистить обросший мой киль...