В долгах я по самые уши
Гражданский, супружеский. Вот.
А тут еще банковский душит.
Ну все, объявляю дефолт.

На самом краю нашей жизни
я думаю, влазя на печь,
что столько я должен отчизне,
что ей меня надо беречь.

Одна загадка в нас таится,
душевной тьмой вокруг облита,
в ней зыбко стелется граница
еврея и антисемита.

Когда идет пора крушения структур,
в любое время всюду при развязках
у смертного одра империй и культур
стоят евреи в траурных повязках.

Берёзу знал я в разном виде 
(В парной на том себя ловлю):
За розги в детстве — ненавидел,
Сейчас за веники — люблю.

Среди всемирного банкротства
любых высоких слов и фраз
родство душевного сиротства
любовью связывает нас.