В мертвящем климате неволи
мы ощутимее живем:
чем гуще фон тоски и боли,
тем ярче проблески на нем.

Способный нерадивый ученик,
забывший о единственности срока,
я жизнь мою пишу как черновик,
надеясь на продление урока.

Радостнее дни б мои текли,
я бы не печалился, мудила,
если б ось вращения земли
через мой пупок не проходила.

В любую речь для аромата
и чтобы краткость уберечь,
добавить если каплю мата —
намного ярче станет речь.

Забавно, как потомки назовут
загадочность еврейского томления:
евреи любят землю, где живут,
ревнивей коренного населения.