Кишат стареющие дети, у всех трагедия и драма, а я гляжу спектакли эти и одинок, как хер Адама.
Много сочной заграничной русской прессы я читаю, наслаждаясь и дурея; можно выставить еврея из Одессы, но не вытравишь Одессу из еврея.
Будь все добро мое кирпич одна, в кружало Его бы я отнес в обмен на полбокала. Как завтра проживу? Продам чалму и плащ, Ведь не святая же Мария их соткала.
Я курю возле рюмки моей, а по миру сочится с экранов соловьиное пение змей и тигриные рыки баранов.
У Бога нету черт лица, исходной точки и границы, самопознание Творца Его твореньями творится.