Подлинное чувство лаконично, как пургой обветрившийся куст, истинная страсть косноязычна, и в постели жалок златоуст.
Ход судьбы - как запись нотная, исполнитель - весь народ; Божья избранность - не льготная, а совсем наоборот.
Застолья благочинны и богаты в домах, где мы чужие, но желанны, мужчины безупречны и рогаты, а женщины рогаты и жеманны.
Кипят амбиции, апломбы, пекутся пакты и процессы, и тихо-тихо всюду бомбы лежат, как спящие принцессы.
Еще не чужды мы греху, но песни главные отпеты, и у детей горит в паху огонь бессмертной эстафеты.