Служа, я жил бы много хуже,
чем сочинит любой фантаст,
я совместим душой со службой,
как с лесбиянкой - педераст.

Возле устья житейской реки,
где шумы бытия уже глуше,
ощущают покой старики,
и заметно светлеют их души.

Познанья высокое дело
доверив ученым людям,
мое посвежевшее тело
к неграмотным ходит блядям.

Вдовцы Ахматовой и вдовы Мандельштама -
бесчисленны. Душой неколебим,
любой из них был рыцарь, конь и дама,
и каждый был особенно любим. 

Среди всемирного банкротства
любых высоких слов и фраз
родство душевного сиротства
любовью связывает нас.