У кресла цирюльница будто у плахи
засуетилась, едва я под ахи
шепнул ей, что я сексуальный маньяк,
желающий нынче постричься в монахи.

Мы все учились понемногу,
сменив учебники не раз,
и неспособность к диалогу
апломбом зубы скалит в нас

На Майдане бой ещё не стих;
Мы на них глядим с немым укором.
Поддержите, девушки, своих,
Сделав маникюрчик с триколором!

Не слушая кипящей жизни шум,
минуя лжи возведенный гранит,
опавшую листву я ворошу —
она остатки памяти хранит.

Ты не мечтай перевалить за семь десятков лет,
Так пусть же пьяным застает всегда тебя рассвет,
Пока из головы твоей не сделали кувшин.
Кувшину с чашей дай любви и верности обет.