Все птицы улетели. Жалкий вид У клетки, что над родником висит! Был Хумаюн в той клетке — Хакани, Он больше в клетку ту не прилетит.
Хотя и сладостен азарт по сразу двум идти дорогам, нельзя одной колодой карт играть и с дьяволом, и с Богом.
Помню годы лихие, кипучие. Космос, стройки, деяния славные. Мы дружили с надеждой на лучшее. А она обманула, коварная.
На трупах и могилах вдруг возник шумливый рай пивных и кабаков, и лишь <за что боролись?> хилый крик стихает у последних стариков.
Мы брызгаем словесный кипяток, пока поодиночке и гуртом трамбует нас асфальтовый каток, в чем с искренностью кается потом.