В духовной жизни  я такого
наповидался по пути,
что в реках духа мирового
быть должен запах не ахти.

Подростки мечтают о буре
в зеленой наивной мятежности,
а взрослых влечет к авантюре
цветение первой несвежести.

Я вновь ушел в себя. С раскрытым ртом
торчу, забыв о мире, что вовне:
пространство между Богом и скотом
свободно помещается во мне.

Мы - необычные рабы,
мы быть собой не перестали,
есть упоение борьбы
в грызенье проволочной стали.

А жаль, что на моей печальной тризне,
припомнив легкомыслие мое,
все станут говорить об оптимизме,
и молча буду слушать я вранье.