Смешно, когда мужик, цветущий густо,
с родной державой соли съевший пуд,
внезапно обнаруживает грустно,
что, кажется, его давно ебут.

Ступить уж невозможно
На улицах центральных,
Навалено, наложено
Кругом одних Навальных.

Смерть матери, отца и горе и беда,
Им блага от Него, и память от тебя.
Но в неизбежном наставленье тебе,
Без лжи чужих — она не изживёт себя.

- Вновь братаемся с Китаем
Опыт их перенимаем.
- Все сплоченно, без бузы
На заплыв через Янцзы.

В еврейской жизни театральность
живёт как духа естество,
и даже чёрную реальность
упрямо красит шутовство.