Повсюду пребывание моё
печалит окружающий народ:
евреи на дыхание своё
расходуют народный кислород.

Если счастье сменяется горем, друзья,
в пустоте торричеллевой жить мне нельзя.
Я тогда, умирая на время для жизни,
в преисподней стихов оживляю себя...

Пусть не достигну я богатства,
Но полон радости лучистой
Меня, на зависть всем блохастым
Сам Бог от паразитов чистит. 

Возможно, будет речь моя резка,
Но, полагаю я, не все едино:
Так, осетрина — это не треска,
Треска — не осетрина!

Дети в песочнице в карты играли.
Коля и Петя весь день мухлевали.
Вот и повесили Ване туза:
Выколоть папе придется глаза.