Худшие из наших испытаний вырастились нашими же предками: пиршество иллюзий и мечтаний кончилось реальными объедками.
Мне жаль, что в оперетте панихидной, в ее всегда торжественном начале не в силах буду репликой ехидной развеять обаяние печали.
Евреи топчут наши тротуары, плетя о нас такие тары-бары, как если сочиняли бы татары о битве Куликовской мемуары.
Раньше каждый бежал на подмогу, если колокол звал вечевой; отзовется сейчас на тревогу только каждый пузырь мочевой.
Еще не чужды мы греху, но песни главные отпеты, и у детей горит в паху огонь бессмертной эстафеты.