Служа истории внимательно, меняет время цену слова; сейчас эпоха, где романтика звучит, как дудка крысолова.
Всегда, мой друг, наказывали нас, карая лютой стужей ледяной; когда-то, правда, ссылкой на Кавказ, но там тогда стреляли, милый мой.
Не будет ни ада, ни рая, ни рюмки какой-никакой, а только без срока и края глухой и кромешный покой.
Снег падал, лёгок и пушист, неся ангину сотням глоток. Я мёрз, дрожа, как фетишист над грудой ношеных колготок!..
Зерна наших надежд до конца не сберем, Уходя, не захватим ни сад и ни дом. Не жалей для друзей своего достоянья, Чтобы недруг его не присвоил потом.