Ты люби, душа моя, меня,
ты уйми, душа моя, тревогу,
ты ругай, душа моя, коня,
но терпи, душа моя, дорогу.

Я плавал в море, знаю сушу,
я видел свет и трогал тьму;
не грех уродует нам душу,
а вожделение к нему.

Свихнулась природа у нас в зоосаде
от липкого глаза лихих сторожей,
и стали расти безопасности ради
колючки вовнутрь у наших ежей.

Рубаисту на четыре строчки
мысли не хватило, а не ночки,
ибо мысль мыслишкою была
и кончалась далеко до точки.

Мы жизнь перестроить старались,
Чтоб было не страшно стареть.
Но органы все же остались,
Готовые всех поиметь.